Иллюзии «Скорпионов» - Страница 19

— Это-то и испугало меня, ты начал занимать слишком много места в моей жизни.

— Ну и что? Я думал, ты чувствовала то же самое, что и я.

— Ты был слишком подавлен чувством собственной вины, Тай, начал спиваться, и это подтверждали твои пассажиры. Ты просто стал немного сумасшедшим, потому что не нес ни за кого и ни за что ответственности, а жил сам по себе. Не мог простить себе того, что произошло.

— Но ведь так оно и было, разве нет?

— Ты уверен?

— Тебе хотелось быть не только сиделкой при мне, но я был слишком поглощен собой и не понял этого. Мне очень жаль.

— Тай, ты был сильно травмирован и расстроен, я понимала это. Но, если бы я думала так, как считаешь ты, мы не были бы с тобой вместе так долго. Почти два года, дорогой.

— Не так уж это и долго.

— Да, наверное.

— А помнишь, как мы встретились впервые? — спросил Хоторн, нежно глядя ей в глаза.

— Разве я могла бы забыть это? — Она мягко засмеялась и погладила его по руке. — Я взяла напрокат лодку и поплыла на Сент-Томас, а когда лодка входила в проход, которым мне подсказали воспользоваться, у меня возникли некоторые трудности.

— Трудности? Да ты неслась на всех парусах, будто стремилась выиграть какие-то гонки, напугала меня до смерти.

— Не знаю, насколько ты испугался, но рассердился здорово.

— Доминик, моя яхта стояла на якоре прямо на твоем пути!

— О да, ты как раз был на палубе, размахивал руками и ругался... Но мне все-таки удалось не врезаться в тебя, правда ведь?

— До сих пор не понимаю, как ты сумела избежать столкновения.

— Ты просто не мог ничего видеть, дорогой, потому что от злости свалился в воду. — Они рассмеялись. — Мне было очень стыдно, — продолжила Доминик, — но я все-таки извинилась, когда ты выбрался на берег.

— Да, извинилась. Это было в баре Фишбайта, ты подошла ко мне, и всех присутствующих охватила зависть... Так начались самые счастливые месяцы в моей жизни. Больше всего мне запомнилось, как мы с тобой плавали вдвоем на крохотные островки, спали на пляжах... занимались там любовью.

— Мы любили друг друга, дорогой.

— Разве мы не можем начать все сначала? Мы вернемся в прошлое. Я уже пришел в себя. Я даже могу смеяться и шутить, тебе понравится мой брат... Начнем все сначала, Доминик?

— Я замужем, Тай.

Хоторну показалось, что в окутанном туманом море в него врезался океанский лайнер. Несколько минут он не мог выговорить ни слова, а сидел, опустив глаза, и старался унять дыхание. Он хотел отпустить руку Доминик, но она не позволила ему сделать этого, накрыв его ладонь другой рукой.

— Пожалуйста, дорогой, не надо.

— Как повезло этому парню, — сказал Хоторн, глядя на их руки. — Он действительно хороший человек?

— Он симпатичный, преданный и очень, очень богатый.

— Из трех достоинств у него на два больше, чем у меня. Я могу претендовать только на один пункт — преданность.

— Не буду отрицать, его богатство сыграло свою роль. Я не стремлюсь к роскоши, но мои дела требуют больших средств. Работая манекенщицей, я могла позволить себе иметь прекрасную квартиру и роскошные наряды, но не могла заниматься благотворительностью. Да и вообще, я никогда не чувствовала себя уютно, демонстрируя почти обнаженной наряды для избранной публики.

— Теперь вы живете в другом мире, леди... и, наверное, очень счастливы в замужестве?

— Я этого не говорила, — тихо, но твердо ответила Доминик, тоже глядя на их сцепленные руки.

— Тогда я чего-то не понял.

— Это брак по расчету, как говорил Ларошфуко.

— Прошу прощения? — Хоторн поднял глаза, разглядывая ее безучастное лицо.

— Мой муж тайный гомосексуалист.

— Боже, благодарю тебя за милости, большие и малые!

— Он находит это привлекательным... Мы ведем странную жизнь, Тай. Он очень влиятелен и чрезвычайно щедр, помогает мне не только организовывать различные фонды, но и обеспечивает правительственную поддержку, в чем часто возникает нужда.

— Официальные документы?

— От самых высокопоставленных лиц в министерстве иностранных дел, — ответила Доминик, улыбнувшись. — Он говорит, что это слишком малая цена, за то, что я для него сделала, за мою помощь.

— Безусловно. Никто не пройдет мимо него, когда рядом ты.

— Да, он говорит, что я привлекаю клиентов более высокого класса... Это, конечно, шутка. — Доминик неохотно убрала руку с пальцев Хоторна.

— Конечно. — Тайрел вылил в свой стакан остатки вина и откинулся в кресле. — А ты здесь для того, чтобы навестить своего дядю на Сабе?

— Боже мой, я совершенно забыла! Мне ведь действительно надо позвонить в банк и поговорить с его адвокатом... Вот видишь, что происходит со мной, когда я встречаю тебя.

— Мне бы хотелось верить в это...

— Можешь верить, Тайрел, — мягко оборвала его Доминик, наклонилась к нему, и ее большие карие глаза заглянули прямо в его глаза. — На самом деле можешь верить, дорогой... Где здесь телефон, я ведь где-то видела.

— В холле.

— Я вернусь через несколько минут. Мой дорогой старый дядюшка подумывает о том, чтобы снова переехать, соседи стали слишком докучать ему.

— Но Саба — самый уединенный остров, насколько я помню, — сказал Тайрел, улыбаясь. — Ни телефона, ни почты, да и посетителей ПОЧТЕ не бывает.

— Я настояла, чтобы он установил спутниковую антенну. — Доминик отодвинула кресло и встала. — Он любит международные футбольные матчи, относится к космической связи как к черной магии, но телевизор смотрит постоянно... Ладно, я побежала.

— Я подожду здесь. — Хоторн проводил взглядом удаляющуюся фигуру женщины, которая, как он думал, навсегда ушла из его жизни. Ее рассказ обрушился на него как штормовой ветер. А известие о ее замужестве чуть было совсем не потопило его, он едва не задохнулся, услышав об этом браке, который вовсе и не являлся таковым, но именно подробности ее замужества добавили ему плавучести... Они не должны снова расставаться, он не потеряет ее!